Добро не должно вести изнурительной и бессмысленной борьбы со злом. Оно должно подниматься, набирать вес на собственных дрожжах. Тогда его будет становиться всё больше и больше, оно заполнит собой всё пространство, просто вытеснит зло за пределы житейской квашни. И наоборот, чем активнее зло проявляет себя, тем оно быстрее погибает. Именно в его собственной активности источник самоликвидации зла. Надеясь, хотя бы умеренно интеллигентные читатели понимают, что речь идёт не о бандитах с большой дороги, варварах и вероломных агрессорах, а о духовно-нравственной стороне дела». (В.В.Гущин «Я знаю who is Putin & что есть Россия» – М.: «Кириллица», 2005. стр.3-5)
Корр.: Какой Вы мудрый!
Виктор Гущин: Спасибо на добром слове. Но вы просто вывели меня на эту тему, а она ключевая. Я вот эту первую вступительную часть своей книги назвал просто по-хулигански «Бунт здравого смысла во имя правды и справедливости».
То есть я как бы говорю, что если подходить с точки зрения здравого смысла, то всё в нашей жизни предстаёт совершенно иначе, а здравый смысл – это уверенность в себе, это уверенность в своих силах, это умение применять накопленные знания и опыт к тем проблемам, которые возникают. Вот что такое здравый смысл. Всё остальное, что уводит от здравого смысла, приводит к ошибкам, неправильным решениям, к иллюзиям, утопиям и всяким другим вещам.
Корр.: По поводу вашего таланта прогнозирования каких-то политических ситуаций. Что это? Врожденный дар? Как Вы к этому пришли, и каков механизм, так скажем, Вашего прогнозирования?
Виктор Гущин: Вы опять затронули тему такую… Просто жизнь повернулась ко мне такой стороной, когда вот этот ключевой вопрос «Что правда и что ложь?» был передо мной поставлен.
Я очень ждал рождение своего сына, мы с ним родились в один день – 28 марта.. Во-первых когда он появился, у меня вся жизнь перевернулась, и даже ещё в момент предстоящего его появления на свет. Я думал о том, что вот наконец-то моя жизнь обретёт новый смысл и будет во что вкладываться.
Как и всякий мужчина, на рубеже 40 лет, который уже какой-то путь прошёл, я задумывался о пройденном, о том, что сделано, что не удовлетворяет, и о том, как жить дальше. Как-то хочется построить свою жизнь иначе.
И вот когда мне стало известно, что у меня может быть просто ребёнок, а потом стало ясно, что сын, я стал связывать своё будущее с его появлением. Когда он наконец появился, то его преследовало очень серьёзное нездоровье, в общем, он очень серьёзно болел…
И я это воспринял, как некий сигнал, что, наверное, это наказание за то, что я жил до того момента как-то не так, что я как бы всё время приспосабливался скорее, чем подчинял свою жизнь своим собственным устремлениям и собственному пониманию её.
И я стал корить себя за то, что выстраивал свою жизнь достаточно конформистки, то есть мирился с тем, с чем не надо было мириться, закрывал глаза на многие вещи, не всегда был честен перед самим собой и т.д.
И тогда сказал себе: «Вот тебе наказание – нездоровье только что родившегося, ничего не успевшего совершить человечка на свет». Может быть наказание не совсем то слово, но во всяком случае, для меня это был повод, чтобы задуматься о многих вещах. И тогда, хотите верьте, хотите нет, я как бы взял на себя некий зарок, что с этого момента, больше ничего, с чем бы расходились мои суждения, я себе не позволю. Я решил, что всё буду делать по правде и по совести.
И знаете, со мной произошла очень серьёзная метаморфоза. Надо сказать, что к тому времени я был совершенно успешным журналистом, мощным редактором, я занимал уже положение очень высокое, да? Работал на ключевых творческих постах в центральных отечественных и международных изданиях, был советником Аналитического управления Государственной Думы и т.д. И я вдруг понял, за что не возьмусь писать, не могу, потому что вижу, что это неправда, что я с этим внутренне не согласен, вплоть до того, что утратил даже какие-то профессиональные навыки. Не могу писать и всё.
И вот это продолжалось у меня 1.5 – 2 года. До тех пор, пока я вдруг вновь не обрёл уверенность в своей же профессии. То есть я стал писать только то, с чем я согласен обязательно, да? И Вы знаете, я стал видеть всё, что меня окружает совершенно иначе. Передо мной все события, которые я видел обычно, вдруг стали представать совершенно в ином свете. Когда человек живёт по правде, видимо мир действительно меняется.
Потом, я стал задумываться над тем, почему вот в русском языке… Русский язык он ведь очень ёмок, он синтетичен, он впитывает в себя историю и прошлого, и будущего. И я даже нашёл одну книжку, где там было так прямо и сказано: все тайны, они в русском языке. И только со временем мне стали открываться истинные значения слов и понятий, которыми мы пользуемся. Будучи филологом по образованию, мне это было очень близко.
Вот обратите внимание, слова «правда», «провидец», «праведник» у нас очень близки по звучанию и по смыслу. Праведник – это тот человек, который живёт по правде и от праведников исходит… упаси меня Бог, намекать Вам что я праведник. :-) Я прожил достаточно серьёзную, долгую жизнь и всякое в этой жизни бывало. Но я говорю о самом принципе подхода к тому, что нас окружает.
Вот если ты живёшь по правде, жизнь будет представать в совершенно другом свете. И если ты занимаешься прогнозированием, я сокращаю дистанцию наших рассуждений, то ты обязан жить по правде. Воспитывая в себе ментальную реакцию на ситуации, не взвешивая, а как там это скажется на моих отношениях с тем-то и тем-то, да? Как это скажется на моём служебном положении, на моей карьере, на материальном благополучии и состоянии. То есть правда воспитывает ментальную, правильную реакцию на происходящие события, на слова, на отношения между людьми. И я вдруг стал задним числом анализировать своё поведение, свои оценки и высказывания. И просто вдруг начал чувствовать, что я вправе доверять своей интуиции. Понимаете? Что вот то, что у меня поднимается изнутри как реакция, либо приятие или неприятие, я могу в это верить, я могу этому доверять. Ко всему прочему, этому есть и научное обоснование.
Вот что значит такой прогноз? То есть Вы представляете нечто, подо что невозможно подвести никакой базы, да? Потому что оценит время, главный судья – время. Но если Вы проверяете, что 15 раз я прогнозировал таким образом и это оказалось правильным, то Вы обретаете некую уверенность в таких прогнозах. Но если я 15 раз по-честному был прав, то какие у меня основания сомневаться в том, что я ошибусь в 16-й?
Значит, у меня гораздо больше прав заявить о своей позиции и настаивать, что я прав, чем у других людей, которые себя такому испытанию не подвергали.
И чем дальше, тем больше я как бы прихожу к выводу, что да, мне это удаётся, я обрёл внутреннее согласие с самим собой в этих оценках.
Корр.: Вы не могли бы поделиться с нами своим видением происходящего, что происходит с нами сейчас?
Виктор Гущин: Пожалуйста, я Вам скажу, что мы сейчас живём в период, когда на повестке дня стоит вопрос о формировании совершенно новой модели управления. И не только в нашей стране. Вообще, в мире. Вот процесс глобализации – это показатель, что мы вступаем в эпоху, в эру, как хотите, это называйте, совершенно нового управленческого механизма, связанного с духовным началом в человеке, его личной позицией, его личной ответственности.
Более того, я сейчас скажу вещь крамольную, в которую сам несколько лет назад не поверил бы, – демократия себя исчерпала и умерла. Она на протяжении 600 лет решала вопросы в режиме диалектики, да? Что вот зло и добро, и вот надо что-то делать, вот есть меньшинство и большинство, что вот нужно дать право большинству решать, а меньшинству возражать. И вот на этом всё строилось. Нет принципа равностности.
И демократия очень умная, но она не может быть продуктивной. Вот почему не заладились демократические реформы в России.
Я Вам говорю всё это совершенно ответственно, я не употребляю слова «убеждён», но во всяком случае, я считаю, что реформы не удались, потому что мы решали их демократическими методами, которые себя изжили функционально.
Ведь власть, она за счёт чего совершенствуется? Вот мы с Вами внутренне совершенствуемся за счёт нравственных принципов, с которыми сверяем всё, что нас окружает. У власти тоже есть два фактора, которые её совершенствуют. Это внутренний фактор, совершенствование идёт изнутри, за счёт подбора лучших людей, лучших программ, наиболее эффективных партий и т.д.
Но здесь есть определённый предел. Это как, например, двигатель внутреннего сгорания. Можно его совершенствовать до мощности 550 л.с., да? А дальше, чтобы Вы уже там не делали, хоть спиртом его заливайте, всё равно мощности он большей не даст.
То же самое произошло и с демократией. Все эти выборы, количество партий, многопартийность, плюрализм и т.д. на протяжении 600 лет всё это совершенствовало демократию, как власть, изнутри.
Но наступил момент, когда она уже это делать не может. И посмотрите, что делает наше государство. Оно демократию, по сути, явочным порядком отменило. Оно отменило порог явки. Теперь не важно, сколько нас придёт человек, 50% избирателей или всего пятеро близких знакомых претендента на депутатские мандаты. Они всё равно будут всё это считать состоявшимся, всё равно они получат этот свой мандат, кресло, место у корыта и т.д. Но дальше уже на этой основе совершенствовать нашу жизнь и управлять нашей жизнью будет невозможно.
Корр.: Вы хотите сказать, что мы идём к диктатуре?
Виктор Гущин: Нет, мы идём не к диктатуре. Я упустил одно, когда сказал, что есть внутренний (фактор) совершенствования, а есть внешний. Внешнее воздействие совершенствования – это условие её функционирования (власти). Получается, мы будем иметь модель полярную. То есть, на одном полюсе будет формироваться совокупная власть, которая за счёт выработанных механизмов действия, будут бороться за мандат, формировать партии, парламенты, обсуждать, принимать законы и т.д. И они всё это будут делать, НО.
Дальше уже будет формироваться, в том числе и организационный, протестный потенциал населения, как такового, который уже интуитивно сегодня понимает, что независимо от партийной принадлежности к «Единой России», «Справедливой России», КПРФ, СПС, «Яблоко», Аграрной ли партии и т.д., коренных проблем нашей жизни никакая из этих партий не решает.
Почему такой популярностью в России обрела графа «против всех»? Потому что это мировоззренческая графа. То есть люди поняли, что это путь к организационному, сплоченному протесту, как таковому. Причём протест мировоззренческий, осознанный протест.
Сегодня по списку существует, я не знаю, 37 или 42 партии, не помню сейчас. Но ни одна из них моих конкретных интересов не воплощает и не защищает. И совершенно ясно, что кто бы из Вас ни пришёл, Вы всё равно моих проблем не решите. Поэтому я против всех. Не потому, что среди Вас нет хороших людей, но Вы становитесь просто посредниками. Депутаты и партии хотят быть посредниками.
На самом деле, логика нашего бытия, существования посредников не предусматривает. Любой посредник, будь то в бизнесе или в политике, или фармакологии, в конечном итоге будет работать только на себя. Это затратный механизм управления.
Мы сегодня вышли на этот этап, собственно говоря, потому, что вот эти структурные фрагменты демократии, они себя просто изжили. Почему? Потому что они политические посредники. И в данном случае, уже эти посредники в лице депутатов и партий не защищают наши конкретные интересы. Это исподволь, спонтанно, люди начинают понимать. Ведь не просто Госдума в выборных бюллетенях отменила графу «против всех».
Почему в январе 2005 года пенсионеры пошли не к депутатам излагать своё несогласие с законом по монетизации льгот, а вышли на улицу. Потому что ясно, что эти депутаты именно этот закон и приняли. По согласованию с исполнительной властью они в очередной раз придумали, как ограбить людей. И мы видим сплошь и рядом, как это всё придумывается. Планомерно и методично.
Все люди недовольны сегодня разными сторонами управления. Одни недовольны уровнем своего материального положения, зарплатами, образованием, здравоохранением и т.д. Но люди, когда выходят на улицу, они очень близки к объединению и сплочению под одним только лозунгом «Долой!»
И вот почему сейчас закон подан в угоду нынешней власти. Давайте пикеты запретим, давайте митинги отменим. Почему? Да очень ясно. Когда на улице собирается больше 3-х человек, власть понимает, что это основа для организованного протеста.
А власть этого боится, потому что долой кого? Вас! И в данной ситуации возникает ситуация, что нет более страшного зверя для власти, чем люди недовольные, вышедшие на улицу. Для неё это гибель.
Корр.: Не надо ещё одной революции. Вы же говорите о непротивлении злу насилием, о христианской морали и нравственности, зачем такой агрессивный протест, опять «за» и «против»?
Виктор Гущин: Ничего подобного. Что в протесте против зла агрессивного? Это революция скорее в нашем сознании, в осознание ситуации. Это диктатура здравого смысла, которая говорит, что зло нужно из нашей жизни вытеснять, или конвертировать в другую систему развития. Это не добро с кулаками, нет. Не надо с ними бороться, нужно просто накапливать потенциал добра в себе и в той среде, в которой Вы общаетесь. Вот, пока этот потенциал не накоплен.
Почему я говорю, что в 2008 году будет разыгран «сценарий Кремля», а не сценарий Григория Грабового? Это вовсе не значит, что на то, о чём говорит Григорий Петрович и даже на его личности, надо ставить, так сказать, крест. Пускай простит за упоминание этого символа. Во-первых, крест – это вовсе не символ смерти, а символ жизни, и мы не случайно называем крест животоворящим. Так вот, животворящий крест, как смысл бесконечного развития жизни, о котором говорит Григорий Петрович, и он абсолютно прав, – это наше ближайшее будущее, но это не рубеж 2008 года. Но это сугубо моё мнение, как профессионала, оценивающего именно процессы, а не просто политические биографии или способность того или иного политического деятеля проявить себя в каком-то качестве. Потому что для того, чтобы воплотилась идея в жизнь, она должна завоевать умы, и в этом все абсолютно правы, от Аристотеля до Ленина и Фейербаха. Идея должна овладеть массами.
Всё-таки Учение Григория Грабового оно ещё не стало принадлежностью духовного самонастроя каждого из нас. Вокруг имени Григория Петровича или даже точнее, я бы хотел сказать, что дело не в его личности, а в том, что он в себе воплощает, вокруг его имени, идеи, вокруг настроения должен произойти некий процесс консолидации.
Мы должны построить в себе некий мир, да? Вот, пока этот потенциал ещё не накоплен. Пока это единицы. Тем более, посмотрите, какое противодействие мощное идёт. И суды, и тюрьмы, и Ваши коллеги из СМИ на информации. Они нам, собственно показали, какие у них позиции и куда они направляют свой интерес.
Корр.: Скажите, в чём, на Ваш взгляд проблемы Григория Грабового в смысле как человека, заявившего о своей готовности быть президентом?
Виктор Гущин: Вы понимаете, что есть вещи, в которых недостаточно ухватить суть и её в себе воплотить. На мой взгляд, просто тут возникает, некая недооценка собственных возможностей. Обладая высоким духовно-нравственным потенциалом, он не видит ничего, что могло бы помешать ему стать президентом. И он напрямую готов сразиться с силами зла…
Но Вы поймите, у людей ещё не накоплено того потенциала добра, который в состоянии будет вытеснить зло. Его объём и потенциал ещё недостаточно велик, поэтому должна быть увеличена скорость этого накопления, на мой взгляд.
Как человек, ушедший далеко вперёд и несколько оторвавшийся от действительности, Григорий Петрович, этого немножечко не осознаёт и я, как профессионал, занимающийся прогнозированием политических процессов, должен сказать, что пройдёт ещё время, когда вокруг идей, о которых заявляет Грабовой, сложится мощная, сплочённая, может быть не формализованная даже организация. Это может быть даже будет и не партия, там как партия ДРУГГ (Добровольцев, распространяющих Учение Григория Грабового), может быть, это будет просто движение народного протеста или ещё там как-нибудь…
Корр.: Что для Вас Бог?
Виктор Гущин: Вы знаете, это наверное будет близко к тому, как трактует Бога Евангельская традиция. Это воплощение совести. Бог – это совесть. И мы каждую минуту соизмеряем себя с ней. Мы примеряем все свои действия к ощущению по-совести или не по-совести они сделаны, да? А совесть и есть Бог. Моё отношение к Богу такое. Оно не атрибутикой обставлено, а таким состоянием Души, что если по-совести, значит по-божески. Ну, а если не по-совести, значит не приемлемо и не по-божески.
Корр.: И последнее. Ваш прогноз кандидатуры на пост третьего президента России?
Виктор Гущин: Ни Медведев, которого сегодня называют, ни Иванов, президентами не будут. Под влиянием этих политических деятелей сосредоточены наиболее важные в структурном отношении сектора жизни, да? С одной стороны, всё что связано с «социалкой», и это так сказать, вотчина Медведева, а всё что связано с военно-промышленном комплексом – Иванова. После того, как страну поделили на две части, их столкнуть лбами нельзя. Потому что, если победит один, то второй будет его естественным противником. Поэтому сейчас, кто понимает и разбирается в политических процессах, ясно, что ни та и ни другая – это не президентские фигуры. Будет кто-то третий. Я его назвал как-то в одной из своих публикаций. Это Якунин, нынешней президент РАО «Железные дороги России».
Ведь что такое железные дороги для России? Это примерно то же самое что автомобилестроение для США. Что хорошо для Форда, то хорошо для Америки. То, что удалось команде Якунина сделать в РАО ЖД, может быть полезно для всей России. Там сегодня занято свыше 2,5 млн. человек. Там собственные войска, собственные банки, там свои институты, школы и детские сады, своё здравоохранение, там всё системно. Ибо это государство в государстве. Если в этой сфере удалось решить огромный комплекс всеохватывающих проблем, то почему этот опыт не перенести на всю Россию?
Так что мой прогноз (если он сбудется, то с Вас ящик шампанского:-)) – следующим президентом России будет Якунин Владимир Иванович.
; 
